«В страну, где правосудие превращается в откровенный цирк, ни один вменяемый инвестор денег вкладывать не будет. Ведь в любой момент к нему могут появиться такие судебные, а то и уголовные претензии, которые он не мог бы и представить даже в горячечном бреду», — считает политолог
ГУВД Москвы подало два иска к сторонникам Алексея Навального в Симоновский районный суд Москвы. В них представители главка «просят возместить ущерб, причиненный в связи с привлечением сил и средств на обеспечение общественного порядка в результате проведения несогласованных массовых мероприятий». Первый иск за акцию 27 июля составляет 8 млн 489 тысяч 156 рублей, второй за акцию 3 августа потянул на 9 млн 402 тысячи 33 рубля. Итого почти 18 млн рублей, поскольку обе акции были несогласованными. Представители оппозиции говорят, что их пытаются задушить финансово и считают иски несостоятельными с точки зрения гражданского права.
В свою очередь, прокурор Москвы потребовал взыскать с оппозиционеров в общей сложности пять миллионов рублей из-за акции протеста 27 июля и 3 августа. Так оценены в иске в Черемушкинский суд Москвы расходы на оплату труда сотрудников Росгвардии. Ранее в общей сложности несколько миллионов у оппозиционеров отсудили ГБУ «Автомобильные дороги» и Мосгортранс за помятые газоны и упущенную выгоду, ГУП «Московский метрополитен» в счет компенсации зарплат своих сотрудников за дополнительные смены во время акции 27 июля. Иск на 1 млрд рублей к Фонду борьбы с коррупцией Алексея Навального подала компания по аренде автомобилей «Флай Авто» из-за отмены заказов и повреждения автомобилей. Также частично удовлетворен иск владельцев ресторана «Армения» за понесенные убытки из-за отмены банкета в день несанкционированной акции 27 июля. Как это все расценивать?
Иск ГУВД Москвы к оппозиционерам аж на 18 млн рублей можно считать «великим почином», хотя сам по себе он не оригинален. Ранее с судебными претензиями по поводу якобы понесенного ущерба или упущенной выгоды обратились в московские суды ряд коммерческих предприятий, а также государственных, осуществляющих коммерческую деятельность. Все они апеллировали к таким рыночным понятиям, согласно которым каждый шаг чего-то стоит и должен быть компенсирован согласно взятым с потолка сметам. Гипотетически ведь можно рассуждать и о сорванном банкете, хотя никто не запрещал и не мешал его проводить, и об уменьшении числа заказов автомобилей, хотя оно может уменьшаться также в случае гололеда или, наоборот, солнечной погоды, в связи с чем можно судиться с Росгидрометом. А за поврежденный газон можно судиться вообще с каждым, кто на него вступил. Метрополитен может судиться вообще в любых случаях с кем угодно, когда пассажиропоток отклоняется от среднего в ту или иную сторону. Скажем, в результате перекрытия улиц для проезда правительственного кортежа.
При этом правомерность конкретных сумм, выставленных организаторам политических акций, сама по себе вызывает недоумение по части своего обоснования, но еще больше все это вызывает подозрения насчет того, что в данном случае происходит циничное глумление над правосудием, очевидное в том числе для организаторов этих исков. Они даже не думают о том, что сами могут стать когда-либо жертвами не менее абсурдных судебных процессов.
Московские полицейские, которые в принципе не осуществляют никаких коммерческих функций, во всяком случае, формально, решили, видимо, довести спектакль до полного абсурда. Ведь если вникнуть в суть иска на 18 млн рублей, то получается, что осуществление своих предписанных законами и уставами функций по охране общественного порядка они оценивают в некие дополнительные суммы, помимо тех, которые они уже получили из госбюджета за счет в том числе налогов граждан. Ну, это примерно, как крышевать бизнес за защиту от бандитов, которую вроде и так должны обеспечить.
Теперь любой правонарушитель, если рассматривать протестные акции как правонарушения, потенциально может стать объектом не только уголовного и административного преследования, но еще и чисто финансового иска. Например, можно оценить в рублях, почем стоило ведение следствия по делу, проведение оперативно-розыскных мероприятий, даже сам выезд дежурного патруля на место преступления. Конкретно в рублях можно оценить каждый взмах полосатым жезлом гаишника, который останавливает нарушителя. Ведь если бы нарушения не было, то он бы не делал лишних физических усилий.
А что делают правоохранители и силовики за те бюджетные деньги, которые уже выделены? Тут, видимо, должна быть аналогия с бесплатной и платной медициной. Скорая помощь вроде пока бесплатно, а все остальное за деньги, поскольку к любому больному можно предъявить иск по поводу того, что он плохо следил за здоровьем. А учитель в школе или вузовский преподаватель может тогда требовать деньги как минимум за каждую переэкзаменовку. Правоохранители же за наши налоги просто будут существовать сами по себе, жить в казармах или ходить на службу. В случае же преступления или правонарушения — сразу извольте донести деньги в кассу. То же самое и с армией. В мирное время она финансируется обычным образом. А уже на войну в Сирии или на работу «Военторга» на Украине нужны будут дополнительные сборы с граждан. Госдума может также облагать дополнительными сборами любой новый закон, облегчающий положение граждан. Скажем, десятиной от полученной ими выгоды.
Список можно продолжать бесконечно и перевести все государственные органы на коммерческую основу. Только надо при этом оставить всякие рассуждения о правовом государстве и особенно об инвестиционном климате. Потому что в страну, где правосудие превращается в откровенный цирк, ни один вменяемый инвестор денег вкладывать не будет. Ведь в любой момент к нему могут появиться такие судебные, а то и уголовные претензии, которые он не мог бы и представить даже в горячечном бреду.
Свежие комментарии