Победа «Грузинской мечты» привела к акциям протеста в Тбилиси

— В городах, в районах, в селах у «Мечты» теперь мест больше. Хочется понять, насколько пропорции изменились.

— Да... Везде абсолютное большинство. Естественно, это нехорошо, потому что в стране нет реальной оппозиции, которая может дискутировать с правящей партией. Ну вот так получилось, да.

— Но помимо Тбилиси, Кутаиси, Батуми, Рустави, Поти — были выборы в 59 муниципалитетах, выбирали депутатов 63 городских собраний. Нигде оппозиционные партии не побеждают, вообще не шли?

— Только с огрехами. Мэры везде только от «Мечты». Да, в муниципалитетах вышли разные оппозиционеры и независимые кандидаты тоже. Но вы должны понимать, что сути это не меняет — единогласно будет управлять «Мечта» везде. Абсолютно сногсшибательная победа. Ну вот они пришли в 2012 году — посчитайте, сколько лет уже они находятся у власти, и все выборы процент поддержки становится только больше.

— Насколько общество поляризовано к вопросам продолжения протестов?

— Маленькая группа иностранных агентов...

— Вы как будто маргинализируете сейчас эту группу людей.

— Ну, это и так есть, я же ничего не придумываю. Вы можете представить, что 20 тысяч неправительственных организаций действовало в Грузии, которые получали даром деньги, и только 10 тысяч активировались сейчас. 10 тысяч человек разве могут победить? Иванишвили тоже вчера сказал: нас поддерживает 80%, а какие-то 10 тысяч человек хотят здесь у нас переворот устроить.

— Итогом этой ночи — штурм президентского дворца и беспорядки. Чем это закончилось?

— Несколько человек задержали, в том числе Паата Бурчуладзе, всех таких активных оппозиционеров — бывшего прокурора Зоделава, Надирадзе, «Национальное движение», которые устраивали все эти погромы, поджигали все и хотели, как они говорили, устроить переворот. Но они сейчас сядут надолго.

— Вы тоже наверняка ходили голосовать?

— Ходил.

— Что происходило на участке? Если сравнивать эти выборы и предыдущие выборы мэра Тбилиси.

— Большой разницы нет. И тогда, и сейчас все проходило спокойно, нормально. Во всяком случае, на моем участке народ ходил, утром даже стояли в очереди.

— Можно ли считать, что это такая развилка, что ли? Принципиальный момент был — проголосовать.

— Принципиальный момент был вообще для всей Грузии. Потому что это было, это мое мнение, конечно, — вперед да или нет оппозиционных партий, которые так громко кричали и утверждали, что предыдущие выборы фальсифицировались, а вот сейчас у них поддержка… Ну, поэтому эти выборы подтвердили, что у них минимальная поддержка в народе. Я считаю, что они закончились. Наверняка будут создаваться другие партии, но именно просаакашвилиевские партии, скажем так, закончились.

— Каладзе, который, судя по всему, лидирует, насколько его можно назвать таким народным мэром?

— Лично для меня он один из самых плохих мэров города. Я за него не голосовал, но у народа особо большого выбора не было, поэтому и за него голосовали.

— Это была, в большей степени, поддержка правящей партии или конкретной персоны?

— Скорее всего партийная поддержка.

— Не сказать, что это беспрецедентная явка или она выше, чем была в прошлый раз?

— Нет, это не прямо чтобы очень активная явка. Очень большая активность была в 2012 году, когда народ выбирал — или Саакашвили, или «Мечту». Тогда целый день очереди стояли, народ голосовал.

— Насколько общество сейчас поляризовано?

— Я большой поляризации не замечаю. Народ живет своей жизнью, у народа свои проблемы.

— Европе не нравится «Грузинская мечта» по единственной причине — потому что она придерживается, как считают в Европе, пророссийской позиции. Хотя это не совсем так: отношения более холодные, чем кажется в Европе. Тем не менее, «Грузинская мечта» уверенно выигрывает выборы уже второй раз за последнее время. Эти выборы она выиграла еще более уверенно — фактически с огромным результатом для оппозиции. Оппозиция с этим результатом мириться не хочет и выводит людей на улицы, всякий раз встречая отпор, но апеллируя к Европе, показывая картинки с улиц — дескать, жесткие разгоны и тому подобное. Хотя сама оппозиция действует тоже решительными методами уличной борьбы. Таким образом ей добиться чего-либо вряд ли удастся. Что касается «Грузинской мечты», то она формально оставляет лозунг движения на пути к Европе, хотя переговоры идут трудно. Вступление в Евросоюз фактически не ведется, процесс заморожен. Все время висит угроза даже лишения грузинских граждан права безвизового въезда в Европу — почти как наказание за то, что они голосуют за «Грузинскую мечту». Тем не менее, это не помогает европейцам. Рано или поздно им придется смириться с тем, что у власти в Грузии достаточно длительное время будет находиться именно эта политическая сила. И как только они с этим смирятся, отношения между Грузией и Европой начнут налаживаться.

— Могут видоизмениться отношения Грузии с Россией?

— Нынешние грузинские власти к отношениям с Россией подходят вполне прагматично: они извлекают из этого конкретные экономические дивиденды. Российская доля в грузинской торговле остается большой, и Россия как рынок сбыта для грузинской продукции подходит. Отказаться от этого в пользу сомнительных привилегий от Европы, которая вряд ли откроет для Грузии рынок в таком масштабе, грузинские власти не хотят. При этом они не идут на дальнейшее сближение с Россией в политической части и, скорее всего, не пойдут. Помимо того, что остаются известные территориальные вопросы, экономических связей достаточно, а политическое потепление считается ненужным в такой ситуации движением навстречу Москве.