Иран не исключает возможности договориться с «большим сатаной». Комментарий Георгия Бовта

Вашингтон требует от Тегерана полностью отказаться от военного компонента ядерной программы, угрожая воздушными ударами. Несмотря на то что Иран пошел на контакт, не следует его считать простым переговорщиком, предупреждает политолог

В Москве прошли трехсторонние консультации на уровне экспертов Ирана, России и Китая по иранской ядерной проблеме на фоне заявлений Дональда Трампа о намерении достичь сделки с Тегераном по этому вопросу путем переговоров или «невиданных ранее бомбардировок».

Иран сейчас больше заинтересован в достижении компромисса с Америкой, чем ранее. После падения режима Асада в Сирии иранское влияния там сошло на нет в пользу Турции. Одновременно утрачен сухопутный коридор снабжения проиранской «Хезболлы» в Ливане, которая существенно потрепана, и влияние ее снижается. ХАМАС, поддержанное Тегераном, терпит поражение в секторе Газа. Поддерживаемые им йеменские хуситы подвергаются все более мощным ударам США. В общем, зашаталась вся провозглашенная не так давно Тегераном «ось сопротивления» Западу и Израилю, куда входили самые разные исламистские группировки в Палестине, Сирии и Ливане.

При этом Америка и Израиль решительно настроены не допустить создания Ираном ядерной бомбы. В чем с ними солидарны Москва и Пекин. По данным МАГАТЭ, Иран уже обогащает уран до 60% и вскоре может достичь порога обогащения до оружейного уровня в 90%. По условиям ядерной сделки 2015 года Ирану разрешалось обогащать уран только до чистоты 3,67%. Однако и санкционное давление на Иран растет, нанося все больший ущерб экономике. Все большее число танкеров, перевозящих иранскую нефть, попадает в черный список США, и Тегеран вынужден все жестче конкурировать с теми танкерами, которые перевозят российскую и венесуэльскую нефть, но еще не попали под удар. Если в 2024 году для перевозки иранской нефти использовалось около 150 танкеров, то теперь осталось около трети. Экспорт иранской нефти упал с конца 2024 года до 1,5 млн баррелей в сутки почти с 2 млн.

При этом у Москвы с Тегераном в условиях «братства по санкциям» имеется собственное двустороннее сотрудничество, в том числе как в разработке нефтяных и газовых месторождений, так и в военно-технической сфере. Идет работа по обходу финансовых транзакций в долларах. Иран, конкурируя с Россией на нефтяных рынках, тем не менее увеличил объемы свопов сырой нефти с Россией через Каспийское море, что позволило Москве сохранить экспортные потоки на других направлениях.

Теперь Тегеран ведет дипломатическую игру сразу на нескольких площадках, намереваясь добиться более выгодных для себя результатов. Помимо цели ослабления санкционного давления, Тегеран хотел бы предотвратить военное столкновение с США и Израилем, которое не сулит ему ничего хорошего. В свою очередь, Москва не прочь была бы заработать очки в своей дипломатии с Трампом, чтобы не «зацикливаться» на одной Украине, зато выступить эффективным посредником в переговорах по ядерной программе, как было в 2015 году. Хотя в Тегеране могут относиться с подозрением к такому посредничеству, опасаясь, что Россия может пожертвовать интересами Тегерана в пользу улучшения отношений с Америкой. Поэтому если иранцам в Омане все же удастся выйти на результат с американцами, то это будет неплохо. При этом у Тегерана все равно останутся возможности добиваться от России и Китая каких-то уступок в военной и экономической сферах — тоже в обмен на отказ от своей ядерной программы.

Как часто бывает накануне переговоров, стороны повышают ставки. Трамп месяц назад направил в Тегеран послание, дав два месяца на заключение новой ядерной сделки, угрожая в противном случае чуть ли не войной. В Тегеране думали над ответом месяц, после чего глава МИД Ирана сообщил, что иранская сторона оставляет дверь открытой. Однако для подкрепления своих позиций Тегеран заявил о подготовке ракетных войск на случай необходимости нанесения ударов по американским объектам на Ближнем Востоке. Уведомил Турцию, Ирак, Кувейт, ОАЭ, Катар и Бахрейн о том, что любая поддержка нападения США на Иран, в том числе открытие воздушного пространства для американских ВВС, возымеет последствия как враждебный акт. Также верховный лидер Ирана Али Хаменеи привел вооруженные силы в состояние повышенной готовности.

Одновременно посланы и другие сигналы — о том, что Тегеран договороспособен. Так, в СМИ была вброшена информация о якобы готовности проиранских группировок в Ираке численностью до 50 тысяч разоружиться, чтобы не втягивать их в конфликт с Америкой и Израилем. Хотя тут попахивает фейком: эти «милицейские» формирования шиитов уже давно вошли в состав иракских сил безопасности, их просто не существует. Но тут важна информационная направленность вброса сама по себе. Как и в случае с запущенной информацией о том, что иранские военные, помогавшие йеменским хуситам, якобы ушли из страны. И тоже во избежание возможной эскалации. Кстати, Трамп ранее всегда говорил, что хотел бы дополнить список условий новой «ядерной сделки» сворачиванием зарубежной активности Корпуса стражей Исламской революции, которую он называл «террористической».

Впрочем, несмотря на активизировавшиеся переговоры, заключение новой сделки отнюдь не гарантировано. Тегеран — упорный переговорщик. Причем идейный, называющий Америку «большим сатаной» и открыто провозглашающий целью уничтожение еврейского государства. А «идейность» обычно в дипломатии считается «особо тяжелым случаем».