Режиссер рассказала о непростом решении стать художественным руководителем театра «Практика», тандеме с Борисом Мездричем и своих творческих планах
Художественным руководителем театра «Практика» стала Марина Брусникина. Ее кандидатура была самой ожидаемой и желанной как со стороны театральной общественности, так и внутри коллектива площадки. Марина Брусникина, вдова назначенного на этот пост в мае Дмитрия Брусникина, — популярный режиссер. Она уже успела выпустить в «Практике» первую премьеру сезона — спектакль «Человек из Подольска Сережа очень тупой». О планах она рассказала в интервью обозревателю Business FM Евгении Смурыгиной.
Марина Брусникина: Когда случилось это несчастье с Дмитрием Владимировичем Брусникиным, внутри коллектива, внутри «Мастерской Брусникина», внутри театра «Практика» возникла идея, что было бы хорошо, если бы я продолжала это дело, поскольку все равно это все мои ребята, это всегда были и наши общие планы, идеи, обсуждения, общее пространство. Просто я всегда специально немножко дистанцировалась от всего, поскольку считала неприличным разводить какую-то семейственность и считала это делом Дмитрия Владимировича. Но, конечно же, была в курсе всего, что происходит. И, когда возникла эта идея внутри коллектива, то коллектив вышел с таким предложением в департамент.
Но кроме моей кандидатуры были озвучены еще несколько кандидатур, с которыми «Мастерская» и «Практика» могли бы работать. Но когда ко мне обратились, вначале я сказала «нет», потому что мне было совсем не до этого, мне было очень тяжело. Я настолько всегда сознательно строила свою жизнь по-другому, я умудрилась прекрасно прожить все это время в театрах, в искусстве, занимаясь только тем, чем хотела, ставя то, что я хочу, всегда была абсолютно защищена — тем же самым Олегом Павловичем Табаковым и руководителями других театров, и никогда ни за что не отвечала, кроме творчества. И мне это совсем не было нужно, у меня не было никаких стремлений чем-то руководить. Плюс мне было, конечно, очень тяжело.
Время немножко прошло, и я поняла, что, наверное, это правильно, все-таки я должна это сделать, потому что таким образом мы сможем сохранить команду, что очень важно. Вокруг Брусникина аккумулировалось невероятное количество талантливых молодых людей. Я подумала, что, кто бы ни пришел в «Практику», даже, может быть, в сто раз лучше, талантливее меня, то все равно все будет другое. А все-таки моя фигура, может быть, даст возможность осуществить именно те планы, которые были заложены, каким-то образом уже составлены. Вот так я согласилась на это. И дальше мы уже ждали решение департамента, и департамент вот так решил, за что мы все ему очень благодарны.
Марина Брусникина: Конечно. «Практика» — это ведь очень хорошее место, у него хорошая репутация. Понятно, что за все это время по-разному складывалось, то так, то сяк, но все равно у этого места очень хорошая репутация у определенного круга зрителей. Это театр, в который ходит определенная публика. И это прекрасно, таких мест очень мало в Москве. Есть доверие уже к этому названию, и очень хочется сохранить это название, сохранить и развивать эту территорию как территорию абсолютно свободного творчества. Есть очень много театров с большими возможностями, со своими взглядами на искусство, классическими и неклассическими программами там, но очень мало свободных площадок, где нет труппы, куда могут прийти люди с идеей, где есть возможность обсуждать эту идею и принимать команду или спектакль как резидента. Невероятно важно развивать эту творческую энергию, чтобы у людей не тухли глаза, чтобы была возможность прийти со своим предложением и это могло реализовываться.
«Практика», конечно, будет оставаться свободной площадкой, Брусникин очень поддерживал, что здесь не должно быть труппы, не должна работать одна мастерская. Хотя нам хотелось бы, чтобы «Мастерская Брусникина» имела свой дом, но у него его нет. «Мастерская» как была, так и остается абсолютно свободным творческим организмом, который вынужден искать себе площадки, вынужден зарабатывать. В этом есть свои плюсы и минусы. «Мастерская» — только резидент «Практики». Но в «Практике» есть и другие резиденты, и они будут оставаться. Это и мастерская Кудряшова, и обязательно в сезоне будут премьеры. Это и мастерская Рыжакова. Возможно, появятся еще интересные даже если не коллективы, то проекты, и мы будем двигаться в эту сторону.
И, конечно, «Практика» остается театром современного текста. Это принципиально, что это современная драматургия, современные авторы, поэзия, проза, это конкретное место в Москве, где есть современные тексты. Плюс для нас очень важно сделать это действительно творческим местом. У нас написана программа развития — устраивать какую-то обучающую программу, мастер-классы, лектории, лаборатории, диспуты, баттлы. Есть конкретные предложения на эту тему, но нет денег, поэтому поиском денег на эту внеклассную работу мы все очень дружно вместе с Борисом Михайловичем занимаемся. Важно, чтобы здесь бурлила жизнь.
Марина Брусникина: Он прекрасно сказал, что театр — это не для зарабатывания денег, но без этого никак. Лучше и не скажешь. Все равно есть некие спектакли, которые театр кормят. Мы четко планируем, что мы в сезон должны иметь одно-два названия, которые будут — извините за это слово, но никуда не денешься — хитами, которые будут кормить. Мы просчитываем за счет материала, за счет имени режиссера. Мы должны просчитывать ситуацию и тратить на нее деньги для того, чтобы раз в сезон иметь хит. Как Брусникин говорил: нам нужен такой хит, как «Чапаев и пустота». Мы сделали «Человек из Подольска Сережа очень тупой». Конечно, никто не знал, как это выйдет, но мы планировали, что это должно иметь отклик у публики. И мы счастливы, что билетов уже нет, люди на это среагировали, это показалось им необходимым.
Свежие комментарии