Замминистра экономического развития Татьяна Илюшникова: «Абсурдно наказывать за экономический рост, всегда хорошо, когда бизнес растет»

Конкуренция с маркетплейсами и переход из среднего бизнеса в крупный — одни из самых актуальных вопросов у предпринимателей. О том, какие меры принимаются для их решения и на каком уровне Минэкономразвития сегодня взаимодействует с бизнесом, рассказала заместитель министра экономического развития Татьяна Илюшникова в интервью «Бизнес FM».

«Бизнес FM» в гостях у заместителя министра экономического развития Татьяны Илюшниковой. Мы говорим о малом и среднем бизнесе, в сферу компетенции Татьяны Александровны входит именно эта часть экономики. 15-20 лет назад со всех трибун говорилось о том, как надо вырастить, поддерживать малый бизнес, сейчас чисто внешняя актуальность этой задачи как будто отпала. По последним опросам, 32% россиян готовы самостоятельно заниматься бизнесом. У нас огромное количество ИП, самозанятых, это не совсем малый бизнес, но около того, и вопрос о том, что как-то надо взрастить малый бизнес, вроде бы отпал. Для правительства, которое занимается экономикой в целом, особая поддержка малого и среднего бизнеса остается актуальной или сейчас это такая же часть экономики, как любая другая, уже созревшая?

Татьяна Илюшникова: Еще 10-15 лет назад банки вообще не были готовы работать с такой категорией, как малые и средние предприниматели. Первые меры поддержки и первые программы поддержки малого и среднего бизнеса базировались на грантовых программах, это безвозвратные денежные средства, и это были гранты по 100 тысяч рублей, на тот момент это были большие деньги. Государство и общество в целом с тех пор очень далеко продвинулись, потому что, как я говорю, сейчас практически каждый человек знает, что такое малый и средний бизнес. Сейчас у нас около 7 млн юрлиц, ИП, и около 19 млн заняты в секторе.

Они удовлетворительные, нам не надо уже стараться, чтобы обязательно было больше?

Татьяна Илюшникова: Соответственно, предыдущие пять лет основной акцент был на численности. Сейчас новая задача. У нас макроэкономические ограничения — это дефицит рынка труда, и мы с этим будем жить.

Да, раньше малый бизнес — это была форма борьбы с безработицей в том числе, сейчас нет такой.

Татьяна Илюшникова: Да, малый бизнес в том числе выполнял не только экономическую, но и социальную функцию, это действительно способ борьбы с безработицей, способ занятости в малых, в небольших населенных пунктах, и вы знаете, портрет малого бизнеса — это около 36% торговля. Почему торговля? В принципе эта структура мало меняется, правительство прилагает большие усилия для того, чтобы другие сферы — экономика предложения, производственные сектора МСП с высокой добавленной стоимостью и с высококвалифицированными рабочими местами — росли. Но почему торговля? 10-15 лет назад превалирующим фактором были низкие барьеры на вход, не нужно было особых знаний, большого стартового капитала, основных фондов, оборудования, можно было начинать с малых сумм, и бизнес рос. Кто 10-20 лет назад начинал с торговли, далее они переходили в более сложные формы бизнеса, и многие начинали развивать свое производство. Сейчас, помимо низких барьеров на вход, это еще и простые каналы продаж.

Маркетплейсы.

Татьяна Илюшникова: Совершенно верно, когда уже не нужен торговый зал, издержки на вход еще снижаются, плюс появляется современный канал реализации товара, это тоже становится фактором для начала бизнеса. На маркетплейсах работают около 700 тысяч сейлеров, это большая цифра. Возвращаясь к основному вопросу, сейчас основной приоритет — это изменение качественной структуры сектора МСП, когда бы росли сектора экономики: туризм, образование, IT, высокотех, классические производственные сектора экономики — машиностроение и так далее. Ключевая задача, чтобы сектор менялся структурно и сектор МСП рос выше, чем ВВП, на 20%, и это возможно только за счет действительно структурных изменений, за счет того, что точки роста должны быть сосредоточены в более сложных видах бизнеса. Если говорить о вкладе в ВВП, доля сектора МСП дает около 22-23%, то есть по численности таких предпринимателей в секторе МСП очень много, потому что вся остальная экономика — это средние, крупные компании, это примерно 10% от всех юрлиц в стране, все остальное МСП. С точки зрения формирования вклада в ВВП, МСП не дотягивает до четверти, а оставшиеся 10% компании формируют, наоборот, 75% вклада в ВВП. Значит, структурно вклад растет, но он растет небольшими темпами, потому что это на самом деле титаническая задача, это либо какой-то сектор должен сжаться, либо сектор настолько стремительно должен меняться внутри, чтобы этот вклад рос более динамично. Поэтому тут важно сосредоточиться именно на выращивании и масштабировании тех бизнесов, которые действительно уже являются сложными. А вот уже число занятых в секторе МСП становится не столь важным и даже, может быть, наоборот, когда ты начинаешь использовать инструменты повышения производительности труда, роботизации, искусственного интеллекта, возможно, тебе уже и меньше людей надо. Это такая цель, которую мы уже выполнили.

Количество в качество.

Татьяна Илюшникова: Да, и вторая важная задача, которая была выполнена, — это созданы все базовые институты, системы управления, начиная с федерального, регионального уровня. Наверное, тоже уже многие слышали, и все знают, что такое центр «Мой бизнес», это такие МФЦ в регионах, куда любой желающий начинающий предприниматель может прийти, получить как минимум консультацию, маршрутизацию. Это и цифровая платформа МСП РФ, офлайн-инфраструктура, заложены основы всех институтов поддержки — от государственных микрофинансовых организаций. Всегда реагируют на слово «микрофинансовые организации», но я всегда подчеркиваю, акцентирую — государственные, контроль и надзор осуществляет Центральный банк и Министерство экономического развития, это организация, которая дает займы, возвратные инструменты на льготных условиях, ниже ключевой ставки.

А вообще система поддержки малого бизнеса колоссальна по своему содержанию? Она стала очень доступна, людям не приходится пять лет думать, выяснять, как этим воспользоваться, потому что она уже в значительной степени автоматизирована. Огромные налоговые льготы в первую очередь, но насчет этих займов, они вне зависимости от сферы деятельности?

Татьяна Илюшникова: Конечно, внутри программ выстроена приоритизация. Мы видим, что если сектор торговли прекрасно развивался без нашей поддержки, и в кризисных ситуациях, например в ковид, мы понимали, что торговля несет прежде всего социальную функцию, все антикризисные инструменты поддержки по льготным кредитам, по грантам были в том числе распространены и на торговлю, то базовые сейчас мы ориентируем на туризм, на высокотех, IT-отрасли.

В чем выражается приоритизация? Что базовое, а что льготное в плане предоставления финансирования, кредитования?

Татьяна Илюшникова: Государственные микрофинансовые организации, капитал которых сформирован за счет средств бюджета, работают только с теми приоритетами, которые определены государством, они не работают на рынок, не выдают всем подряд займы под тысячные проценты, это не те микрофинансовые организации, поэтому система приоритетов выстроена. Последний приоритет — это демобилизованные ребята СВО, члены семей, которые хотят начать бизнес, сфера туризма, IT, высокотех, производственные сектора. Малый и средний бизнес из этих секторов может получить льготные займы.

Производство любое?

Татьяна Илюшникова: Установлен перечень ОКВЭД, в некоторых регионах есть специфика своих программ, у нас такие базовые требования, это по зонтичному механизму гарантии, оператором которых является Корпорация малого и среднего предпринимательства. Соответственно, на федеральном уровне единые базовые приоритеты установлены для зонтичных поручительств, а региональные гарантийные организации помимо базовых приоритетов могут еще устанавливать свои приоритеты, потому что где-то это IT-кластеры, там регионы формируют. Регионы разные, не всем повезло иметь богатые сырьевые компании-доноры, которые формируют бюджет, поэтому, конечно, малый и средний бизнес — прежде всего это точки роста для регионов.

НИОКР насколько растет и развивается именно в формах малого и среднего бизнеса?

Татьяна Илюшникова: НИОКР неразрывно связан с вопросами в том числе интеллектуальной собственности, коммерциализации разработок. Уникальность малого бизнеса в чем: это не вертикальное понятие, когда есть отрасль, и она сверху донизу выстроена и может регулироваться одним ведомством. Малый и средний бизнес — это горизонтальное понятие, которое прошивает все отрасли. Практически любое из министерств, начиная с министерства культуры, где есть сфера креативных индустрий, — это тоже зачастую малый и средний бизнес. Министерство сельского хозяйства, министерство промышленности, министерства транспорта, энергетики, Минцифры — у них у всех так или иначе в структуре своих программ поддержки есть малый и средний бизнес. А мы как министерство экономического развития предоставляем унифицированные, стандартизированные инструменты, которые не всегда связаны с отраслевой спецификой, и в этом уникальность малого и среднего бизнеса, что это действительно позволяет выстраивать горизонтальные связи между собой.

Как знает вся страна, нахождение в категории малого бизнеса определяется определенными порогами, очень выгодными по сравнению с обычными режимами. И в прошлом году возник вопрос, что многие, в том числе более крупные субъекты экономики, специально дробят каналы продаж, особенно на маркетплейсах, потому что выгоды колоссальные. И началась — это даже президентом было озвучено — пора борьбы с дроблением. Во-первых, был установлен порог в 60 млн рублей по выручке, после которого все-таки появляется НДС, а до этого момента малый бизнес не платит даже НДС. Это очень существенная величина, там 20%. Правда, порог по упрощенной системе налогообложения, где не надо заниматься всеми корпоративными налогами, наоборот, повышен. Какие изменения в связи с этим наблюдаются?

Татьяна Илюшникова: Любые изменения в налогах — это всегда эмоциональная дискуссия со всех сторон. С одной стороны, приняты изменения по НДС, но, когда анализировали, обсуждали параметры порогов с коллегами и деловыми объединениями, по сути, 70% и больше в каких-то отраслях, если мы действительно говорим о небольших компаниях, а о микро-, о малом бизнесе, то они укладываются в порог до 60 млн рублей оборота, и для них ничего не меняется. А свыше 60 млн рублей возникают эти две развилки по НДС: как эффективная ставка, она рассчитывается как входящий минус исходящий, и, конечно, 20% эффективная ставка, если ты не показываешь входящего НДС. Либо ты, по сути, можешь выбрать оборотный НДС с фиксированной ставкой. Конечно, это дополнительная нагрузка.

Ну, просто конкурировать сложнее. Мы на радиостанции развиваем такую форму, как обратная связь. На сайте есть окошко «Бизнес говорит», и мы уже много лет получаем поток, что в действительности волнует представителей разного бизнеса. В этом году основное — это странная конкуренция с маркетплейсами. Они поднимают вопросы, не знают, как быть, потому что на маркетплейсах дешевле, и, как считалось, что это дробление как раз в маркетплейсах и развито. Может быть, 700 тысяч сейлеров — в действительности-то их меньше, и не такие уж они малые.

Татьяна Илюшникова: Если мы не говорим уже о каких-то явных схемах налоговой оптимизации, когда фирма создается, раньше для ухода от НДС были фирмы-однодневки, еще семь-десять лет назад это бич был, разрывы в системе НДС, сейчас же такой проблемы нет. Система контроля и взаимодействия с государством налоговой службой выстроена автоматически. С появлением новых форматов продаж, там, где есть правовая неопределенность, естественно, все стремятся использовать, особенно предприниматели, в целях финансовой оптимизации, получения дополнительной прибыли. И министерство экономического развития, и министерство промышленности, и другие министерства проводят дискуссии о регулировании, об отдельном законодательстве по регулированию маркетплейсов для того, чтобы определить зоны прав, зоны обязанностей, зоны ответственности, зоны взаимодействия с малыми и средними предпринимателями, ПВЗ, допустим, и зоны ответственности, что считать, а что не считать трудовыми отношениями с самозанятыми. Появились новые форматы, новые каналы, они стремительно выросли, и возникла потребность законодательного регулирования и определения правил игры. Это эволюционный путь развития.

Это сейчас самая актуальная тема. Тем не менее государство все-таки обозначило начало процесса, причем на самом высоком уровне, что начинаем бороться с дроблением, причем предоставим амнистию. Как-то на цифрах, на показателях, на метриках малого бизнеса это сказалось?

Татьяна Илюшникова: Сейчас рано говорить, официальные данные есть только по итогам первого квартала. Нужно хотя бы полугодовые цифры либо по итогам года. Для того чтобы построить прямую, нужны две точки, а для того чтобы спрогнозировать, — как минимум три. Мы сейчас имеем только одну точку по итогам квартала, у нас же есть куча льготных налоговых режимов, кто-то с УСН на УСН-патент пошел, кто-то, может быть, на общую систему перешел, кто-то посмотрел на свой бизнес...

Перестал расти на всякий случай.

Татьяна Илюшникова: Да-да, перестал расти на всякий случай. Мы видим, сейчас активно с коллегами занимаемся производительностью труда в разных секторах. Коллеги разрабатывают отраслевые дорожные карты. У этой сферы прежде всего социальный большой потенциал, где образование не только государственное, но и частное, медицина, и так далее во всех отраслях. И мы видим, что компания растет-растет, доходит до пределов до 2 млрд рублей, когда уже вываливается за порог, и рост приостанавливается. Очевидно, что, когда ты выходишь за периметр МСП, у тебя другая система отчетности, другие налоговые режимы. Но что самое важное — это в условиях дефицитного труда, и труд дорожает и будет дорожать, вываливаясь за периметры критериев МСП, переходят на базовую ставку по страховым взносам. То есть сейчас уплачивается 30% с полутора МРОТ и 15% — все, что свыше. То есть эффективная ставка для предпринимателей, субъектов МСП по страховым взносам ниже, чем базовая ставка 30%. Это зависит от этого хвоста выше МРОТ. Шкала была введена специально для того, чтобы стимулировать и подталкивать к выплате легальной зарплаты. Чем выше у тебя легальная зарплата, тем ниже эффективная ставка в страховых взносах. В абсолютных значениях это цифры разные, зависят от зарплаты, но тем не менее это основной стимул, который теряют предприниматели, выходя за периметр.

Возвращаясь к тому, что мы слышим от бизнеса, еще в конце прошлого года звучали предложения, что, если бы правительство придумало не один порог, когда раз — и ты очутился в других, гораздо более жестких условиях, но ты демотивирован тогда, максимально мотивирован не превысить 2 млрд долларов, потому что у тебя сразу там дальше все косты растут очень сильно, что как вот с прогрессивной системой налогообложения, чтобы это была такая плавная скользящая, то есть по мере роста у тебя не мгновенно кратно увеличивается нагрузка, особенно на фонд заработной платы, а чтобы это была какая-то такая ступенчатая, плавная, чтобы был стимул расти.

Татьяна Илюшникова: Вы правы, потому что как-то абсурдно наказывать за рост, особенно за экономический рост, и это всегда хорошо, когда бизнес растет. Но тут же каждую задачу можно решать несколькими способами. С одной стороны, получается, даже в рамках упрощенной системы налогообложения подняли порог до 450 млн рублей, чтобы был этот плавный переход, потому что издержки на содержание бухгалтерии, уже информационной отчетности, конечно, когда бизнес не очень крупный, — это другая цена вопроса. Все-таки бизнес, у которого оборот полмиллиарда, уже может позволить себе бухгалтера. Дальше мы проводим ряд экспериментов, которые выходят за пороги критериев, установленных законом. Это эксперимент по общепиту, где поднят критерий по численности персонала до полутора тысяч человек и до 3 млрд выручки.

Поднят, и это было событие последнего месяца, что все подняли, продлили, разрешили.

Татьяна Илюшникова: Одна из старых норм для текстильной отрасли — тоже отдельное изъятие по численности, это способ номер один — некий выход за рамки. Способ номер два — мы сейчас на комиссии по малому и среднему предпринимательству у Михаила Мишустина обсуждали категорию МСП+. Речь будет идти о гарантийной поддержке, о зонтичных поручительствах. Чтобы не отключать компании, которые превышают базовые пороги по МСП, от мер поддержки, которые позволяют иметь более льготный доступ к финансовым ресурсам. У нас получится пилотный этап, мы сейчас дорабатываем законодательные изменения с Минфином. Это позволяет кредитоваться либо на чуть более льготных условиях, либо не вовлекать имущество и средства для залогов в случае недостаточности, либо переходить в другую категорию риска заемщика, когда имеется, по сути, государственная гарантия. Третий способ решения — это, знаете, как я говорю, если есть система, выстроенная логично, институционально структурированная для поддержки малого бизнеса, если крупный бизнес там, зачастую мы видим какие-то точечные, отраслевые, индивидуальные донастройки или решения, наверное, можно и в перспективе говорить о выстраивании логичной системы для среднего бизнеса, если есть в этом потребность.

Математически получается сложная задача, потому что, с одной стороны, не надо демотивировать бизнес от того, чтобы увеличить свои доходы, в то же время невозможно эту льготную систему малого бизнеса распространить на всех.

Татьяна Илюшникова: Я не соглашусь.

Все равно у бизнеса должен быть стимул, что сегодня у меня была выручка 1,9 млрд рублей, но я могу 2,3 млрд рублей, но если я сделаю 2,3 млрд рублей, то я потеряю денег больше, чем я заработал.

Татьяна Илюшникова: Мы проанализировали 110 отраслевых программ, начиная от субсидий, льготных кредитов, грантов и так далее по линии других веток. И увидели, что от 25% до 75% получателей этих льгот и поддержки являются предпринимателями из сферы малого и среднего бизнеса, которые буквально недавно вышли за периметр. Ресурсов достаточно. Зачастую нужно переосмыслить какие-то вещи. В центрах «Мой бизнес», их 400, всегда ребят учим, кто работает непосредственно на земле с бизнесом, постоянно рассказываем: а вот молодые предприниматели могут сходить в Росмолодежь за грантом, а креативщики — в Фонд ИРИ, на НИОКР высокотех или стартап, сходите туда, и у Минпрома такие программы. И мы помогаем упаковывать заявки, пройти эти конкурсные этапы отбора для того, чтобы ребята имели возможность...

Перейти в следующий класс, то есть найти те формы поддержки, которые действуют в отношении уже малого, среднего и крупного бизнеса.

Татьяна Илюшникова: Совершенно верно. И мы стараемся мыслить категориями. Не так, что у предпринимателя возникла мысль, как расти дальше или куда, вот пусть он изучает рынок. Нет. Мы стараемся изучать сами то, что есть у коллег, и строить цепочки, и давать это видение возможностей для предпринимателя.

Форма поддержки малого и среднего бизнеса — это обязанности, которые возлагаются на госкомпании, по закупкам, по доле в закупках со стороны малого, среднего бизнеса. Насколько это работает эффективно? Вроде бы заставляем, эта принудительная форма, она дает эффект?

Татьяна Илюшникова: Эта форма не вчера возникла, она эволюционировала. Это и госзакупки, и компании с госучастием, обязательная квота и планы закупок, и функция по мониторингу, сбору данных, анализу, она возложена тоже на корпорацию МСП. Это, по сути, возможность поддержки сбыта продукции субъектов МСП. Мы видим сейчас около 9 трлн рублей по итогам прошлого года. Хотя, я помню, лет десять назад называлась цифра 3 трлн, и мы говорили: ого, ничего себе, 3 трлн рублей закупки МСП. Понятно, что инфляция, понятно, что экономика росла, но 9 трлн рублей — это очень большая сумма. И сейчас мы ведем дискуссию, я уже касалась этой темы, малые технологические компании, триместровая модель, около 5 тысяч компаний высокотехи, отдельный трек, по сути, по поддержке, развитию.

Да, им повысили порог еще больше.

Татьяна Илюшникова: Среди этих 5 тысяч компаний порядка половины, наверное, точно являются еще и одновременно субъектами МСП, соответствуют критериям, то есть они могут быть подключены еще и к институтам и инструментам поддержки МСП. А оставшаяся часть как бы вываливается, и для них тоже вопрос сбыта, офсетные контракты, может быть, встраивание в программу выращивания поставщиков, то, что это действует для малого и среднего бизнеса, и закупки — это понятный горизонт планирования и сбыта своей продукции.

Все-таки для растущего бизнеса самая большая проблема — этот переход. Не частые, но очень болезненные ситуации, про которые нам рассказывали, и мы их транслировали в эфире. Компания с небольшим оборотом, до 60 млн рублей, но, допустим, она в прошедшем году продала какой-то актив. Это не выручка от основной производственной операционной деятельности, а выручка, связанная с продажей активов, тем не менее они перескакивают 60 млн рублей, причем все-таки там целый год учитывается или с 1 января 2025 года это все ввелось. Вот у них прямо ужас. Обращались к вам такие?

Татьяна Илюшникова: На самом деле мы же и туристический налог вводили, мы постоянно на связи с налоговой службой. К нам обращаются, в Минфин, и я думаю, что в налоговую службу, потому что мы как министерство [не можем проводить] аудит отдельно взятых компаний, при таком количестве МСП это даже физически невозможно. Но когда мы видим системные вопросы, то взаимодействуем с коллегами, у нас и реестр субъектов МСП — оператор, налоговая служба, почему и есть доверие к реестру, и реестр субъектов МСП — получателей поддержки, такой аналитический инструмент. По законодательству правом разъяснений и положений применения Налогового кодекса обладает Минфин, но мы с коллегами на связи. Мы и с предпринимателями общаемся, не только с мелкими, но и с крупными, и сейчас на базе Москвы коллеги закладывают большой предпринимательский университет и в «Доброграде».

Не все знают про «Доброград».

Татьяна Илюшникова: Коллеги делают университет для предпринимателей в «Доброграде» — это основатель компании «Аскона» Владимир Седов.

Да, строит город по своему проекту.

Татьяна Илюшникова: Они как раз дошли до той точки социальной ответственности, когда у них возникла потребность передавать собственные знания и опыт. И что они нам говорят? Что зачастую проблема роста и кризис роста заключается даже не всегда в отсутствии финансов или в определенных налоговых условиях. А для того, чтобы расти дальше, нужно, во-первых, переосмыслить личные цели и научиться четко структурировать, и второй важный, возможно, ключевой фактор — это модель управления. Когда ты управляешь компанией, где ты знаешь каждого сотрудника, разрешение кризисов в таких управленческих моделях происходит по определенному типу. А когда тебе нужно делать рывок для масштабирования компании, перейти прежде всего ту внутреннюю грань, когда научиться делегировать часть функций и выстроить систему реперных точек для того, чтобы контролировать бизнес и управленческий процесс, вот это зачастую бывает основным ограничителем. И вот как раз обучаясь таким техникам, общаясь с успешными предпринимателями, которые на своем примере преодолели эти кризисы роста, — это важно. За пять лет опыта мы же и антикризисный план пережили, и разворачивание национального проекта, и две ковидные волны.

И мобилизации. Это очень затронуло малый бизнес.

Татьяна Илюшникова: Мы делали план поддержки предпринимателей. Там вылезали вопросы вплоть до нотариальных доверенностей. Человек уехал, а как бизнесом управлять? То есть такие нюансы, о которых в обычной жизни до этого даже вопросы не возникали. Мы поняли несколько простых вещей. Во-первых, надо быть всегда в диалоге, во-вторых, замечания, пожелания нужно воспринимать в свой адрес не как критику, а как точки для роста, как возможности. И, в-третьих, для того чтобы что-то сделать — это зачастую не всегда дорого для бюджета или для предпринимателя. Даже выстраивание элементарной модели информирования, погружений и доступа верифицированной, адекватной информации. Вот нам люди как говорят. Обращаются к экспертам сейлеры, как продавать на маркетплейсах? Платят, какие-то деньги называют, какие-то суммы, а потом ничего не происходит. И они зачастую говорят: если вы нам скажете, какие источники информации верифицированы, достоверны, им можно доверять, мы готовы вкладывать в развитие, в систему управления, в систему автоматизации, но мы не всегда способны оценить порядочность, деловую репутацию на рынке. Поэтому зачастую даже просто информированность позволяет решать очень много вопросов.

Вы можете сказать тайное желание, что для вас важнее всего, чтобы что-то случилось, чтобы та сфера, за которую вы отвечаете в министерстве экономического развития, малый и средний бизнес, развивалась хорошо, не портила настроения вам?

Татьяна Илюшникова: Слушайте, мы все живые люди, так же не бывает, что мы вышли с работы людьми, а на работе сидим такие управленцы.

У меня есть догадка. Мы очень любим Центральный банк и монетарную политику, но мне кажется, что сейчас все очень в надежде, как Нового года ждут, что все-таки ставку будут понижать. Может быть, это, а может быть, что-то другое.

Татьяна Илюшникова: Смотрите, на самом деле это фактор, по крайней мере, которым я как руководитель точно управлять не могу, но он действительно доставляет много огорчений сектору, мы сразу видим. Это прямая корреляция, чем выше ключевая ставка, тем ниже инвестиционная активность, это сразу сокращается горизонт планирования. Это уже тенденция, потому что даже за тот период, когда я занимаюсь этим вопросом, мы уже видели и периоды поднятия ставки, и периоды снижения ставки. Наша задача вовремя перенастроить инструментарий у нас в руках для того, чтобы для предпринимателя нивелировать [риски].

И все-таки это я вам подсказал. Вы скажите, может, когда родится закон о маркетплейсах и разъяснит, потому что это огромная сейчас сфера экономики, в которую малый бизнес вовлечен. Я вам предлагаю варианты, может быть, вы стесняетесь так сказать, а я вам предлагаю варианты.

Татьяна Илюшникова: Я не стесняюсь. Мне кажется, у руководителя есть задачи, мечты есть у людей.

Тогда так: что самое острое сейчас?

Татьяна Илюшникова: Что самое острое? Вы знаете, наверное, стабильность, предсказуемость и долгосрочное планирование. У бизнеса запрос на понимание горизонта хотя бы на пять-десять лет, потому что все экономики [строятся] с долгосрочным горизонтом планирования, когда бизнес может простраивать свои треки. А мы видим запрос такой: от примитивных форм на усложнение форм даже в малом бизнесе. Большой запрос на стратегическое мышление, видение планирования, и поэтому бизнесу всегда хотелось бы видеть горизонт чуть дольше, чем конец года, когда нам ЦБ говорит: может быть, понизим, но точно не повысим. Поэтому стабильность и горизонты планирования — нам бы тоже этого хотелось.